Реальные истории про дележ наследства. Истории из реальной жизни. «Подумать не могла, что старый дом нас рассорит»

Моя семья - это мой муж, дочь, 2 сына и толпа родственников моего ненаглядного. А сама я детдомовская, родителей своих не знаю, и знать не хочу. Когда я встретила мужа, и когда наши отношения начали приближаться к свадьбе, он сразу меня предупредил о большой семье. Под этим словом он подразумевал своих родителей, троих братьев и двух сестер. Мне выпала доля младшей келин и все 16 лет мы прожили с моими вторыми мамой и папой. Надо отдать им должное: они очень поддерживали нас, в любой сложной ситуации мы не оставались один на один с проблемой, рядом всегда были родители. Мои дети были любимыми внуками и самые лучшие подарки из тоев и поездок моя ене привозила именно мне. Мама и папа были пожилыми людьми, когда я только стала невесткой. Каких-либо притязаний к еде и прочим вещам у них не было. Возможно, и сама я стала им как родная дочь.

Других невесток в нашем доме можно было увидеть разве что по праздникам, и то эти разговорчики за спиной родителей, вечные "ой, бизди кайтеди, киши баласы бар гой". Знаете, может, я и не познала с детства родительской любви, но никогда не понимала вот этого отношения невесток. Они жили отдельно, мужья работали, жили неплохо, но все равно у моих снох находилась капелька дегтя. Им всегда все не нравилось, они жаловались на мужей, говорили, что ата и ене их ненавидят, что, мол, и внуков своих не жалуют и прочее. На самом деле, все это было чушью. Мама никогда не выказывала негатив в их сторону, и внуков она любила всех вместе.

Она была настолько деликатной женщиной, что даже пересоленный плов мой старшей снохи ела с улыбкой на лице, в то время как ее сын выплюнул прямо за столом эту гадость. Вот такая она была женщина, мировая!!!

Солнечные дни для меня с мужем прошли после смерти родителей. Вначале ушла мама от рака желудка, а через год ушел и папа. Просто не выдержал разлуки с ней, психологическое состояние отразилось и на здоровье, у него отказали почки. Для нас с мужем и для наших детей это была самая большая трагедия в жизни. Было невыносимо в первые месяцы, мы ходили словно сами стали мертвецами. Ничего не замечали.

Первые признаки действительности мы ощутили, когда старший брат Алан сказал мужу, что в отчем доме будет собрание и необходимо обсудить детали наследства. Даже года не прошло после смерти родителей, мы были в шоке, но муж не мог перечить брату и в назначенное время мы с накрытым дастарханом ждали всю родню.

Алан приехал с кипой бумаг. Сжимал их в крупных ладонях и даже не дал посмотреть нам. При всех он заплакал, выглядело очень наигранно, если честно.... Сказал, что они были плохими сыновьями раз родители при жизни переписали все наследство на младшего сына. Тут начался такой гам, столько грязи я услышала из уст моих снох, каждая из них причитала о детях, о том, что наследство нужно делить поровну. Мы с мужем держались друг за друга и ощущали, что в этом мире мы теперь только вдвоем.

Наш дом оказался лакомым кусочком, ведь родители оставили нам коттедж в элитном районе с дополнительными 10 сотками земли. Я никогда не задумывалась о цене этого дома, ведь он наш, здесь прошли самые счастливые моменты нашей семьи. Мои дети росли здесь на глазах бабушки и дедушки. Папа сам построил этот дом, каждый кирпичик здесь говорит о них.

Но из-за каждодневных ссор мужа с его родственниками я вижу, как он усыхает на глазах. Он плачет по ночам и говорит о своей разочарованности, не хочет продавать отчий дом. Ведь, наверняка, родители знали, что эти коршуны, если дать им волю перепродадут все до каждого миллиметра. И специально оставили все нам. В этом наша трагедия тоже, ведь под сильным прессингом осталась наша семья. Мне страшно, что мои дети видят такой пример... Мне страшно даже спать по ночам, не факт, что эти люди не могут сделать что-нибудь плохое родному брату. Они жаждут денег, что забыли про все ценное в этой жизни!!!

Так сложилось, что моей семьей всегда были мама, папа и бабушка с дедушкой по маминой линии. Жили дружно по соседству в поселке в области. Папина семья обитала в паре сотен километров от нас, отец с ними общался, ездил в гости, но меня с собой не брал. Мама говорила, что они немножко со странностями. С бабушкой по папиной линии я не виделась никогда, дедушка как-то прикатывал, купил мне игрушку. Тётя с дядей и кузенами тоже заруливали пару раз, остальные братья-сестра оставались за кадром.

Когда мне было 20 лет, папа погиб. Я на тот момент уже давно жила в городе в однокомнатной квартире, которую чудом купили родители во время кризиса 98 года. На похороны приехала часть родни, тётю с дядей помню точно, мы сгрузили им тонну вещей, охотничьи ружья, договорились общаться и друг друга поддерживать. Когда их сын женился, нас с мамой позвали на свадьбу. Там-то я и познакомилась с остальными родственничками. И дальше понеслось.

Первый звоночек был, когда в гости приехали сестра с парнем. Мы с подружкой их встретили, все вместе пошли в магазин, накупили пива и закусок, причем парочка в провизию не вложила ни рубля. Тогда не придала этому значения. Сестра приехала! Конечно, нужно поить-кормить.

Дальше в город прикатил брат, младший сиблинг этой сестрицы. Поступил он учиться в какое-то военное училище в центре города и уже через неделю долбился в мою дверь. Дескать, в общаге плохо, жить невозможно, сестра обитает где-то с парнем и ещё каким-то народом в халупе, ещё один брат с девушкой снимают квартиру, к ним никак, приюти у себя на время! Меня всё это смутило, потому что ранее там учился знакомый и всё было ок. Но не вопрос, родня же, поехала в училище, написала заявление, что жить брат будет у меня, выделила ему дома койкоместо и… начался адъ.

Будильника у него не было, он выставлял время на телевизоре, утром начинала орать какая-то программа, я подскакивала, он лениво просыпался и собирался на учебу. Ночами я видите ли «мешала» ему, сидя за компьютером в наушниках. Всю еду готовила исключительно сама, покупая продукты на свои деньги. И это при том, что жила тогда бедно, имея только пенсию по утрате кормильца.

На выходные братец уезжал к маме-папе, возвращаясь, рассказывал, как он там обожрался. У его предков было своё хозяйство, они продавали молоко и творог. При этом брат максимум что привез из дома — бутылку буратино и беляш. Отмечу, что в эти дни к нам регулярно заезжала его тётя, которая каталась из их посёлка в город на машине и впаривала нам шмотье. Другая, уже моя тётя, держала дофигища поросят и гусей, хоть бы кусочек мяса передали. Нифига. Мне никто даже не звонил и не интересовался, как мы тут с их парнем поживаем. Однажды я тушила картошку и очень опаздывала в тренажерку. Попросила брата помешать еду и выключить плитку. Он отморозился, сказав, что ничего не умеет. Психанула, доделала всё сама. Сказала ему на прощанье что-то из оперы — я всё приготовила, картошку не трогай. Подразумевала, что всё готово, его помощь не требуется. Вернулась, они сидит голодный. Спрашиваю, чего не ел. Отвечает, что я же просила не трогать! Мда. В какой-то момент меня всё достало, я начала покупать еду исключительно для себя. Брат стал питаться бичпакетами и хлебом, которые прятал от меня в шкафу))

Дома он не убирался от слова совсем. Мы с подружкой один раз провели эксперимент. Оставили крошки на столе и пошли гулять. Этот крендель просто расчистил себе уголок, положил туда тетрадку и так «учился». В общем, я ещё и прислугой у него подрабатывала.

Апофеозом стал момент, когда я ушла и попросила его не отвечать на телефон. Мне должны были звонить по диплому, не хотела разговаривать. Возвращаюсь, звонит подружка, спрашивает, что за фигня у меня происходит, кто-то взял трубку, промычал что-то и сбросил. Спрашиваю брата, что за дела. Ответ меня убил — а, это Ленка, до он за**ала звонить. Даже не нашлась, что на это ответить, просто шок.

Через несколько месяцев мы с мамой решили, что пора это заканчивать. Я сказала, что ко мне переезжает парень и извольте на выход. Брат собрал своё шмотьё, отдал ключи и свалил в закат, оставив нам огромные счета за телефон. Оказалось, что он маме своей регулярно названивал по межгороду, хотя, договаривались, что такого не будет.

Когда всё закончилось, мне начала звонить сестра, которая всё это время жила с нами в одном городе, но ей всё было побоку. Тётин телефон тоже несколько раз высвечивался на дисплее. Конечно, трубку я не брала. Забила на них. С тех пор прошло десять лет, больше никого из них не видела. И слава Богу! В лес такую родню!

Больше десяти лет назад в нашей семье случилось горе - умер дедушка. После его смерти четверо детей вступили в наследство, в числе которого был старый дом площадью 32 квадратных метра с дровяной печкой и отсутствием каких-либо удобств в доме. Имелась выгребная яма на улице - дед всегда говорил, что негоже иметь отхожее место в доме, а мылся он в общественной бане, благо она находится на соседней улице. Дети все уже давно жили своими семьями, при собственном вполне комфортном жилье и дом оказался не у дел. Продавать выгоды никакой: поделив сумму на четверых наследников, можно было, конечно, купить поддержанную иномарку, но тратить время никто не хотел, поэтому решили, что если кто из внуков там будет жить, ему дом и отпишут.

Полтора года там никто не жил, пока моя сестра не закончила мединститут и не решила попытать счастья в селе, получив миллион. Поговорила она с парнем (теперь уже мужем), с родителями и тётями-дядями, получила «добро» на проживание в данном доме и обещание, что как только родственники смогут, так сразу же и отпишут ей дом, и поехала преодолевать трудности.

Как они с парнем оформляли кучу документов, как над ними издевались в сельской больнице, как они работали на три ставки, а получали за одну, как ездили на работу шесть дней в неделю на электричке, тратя по полтора часа на дорогу в одну сторону, говорить не стоит. Могу лишь восхититься той стойкости, с которой они три года, ограничивая себя во всём, жили в той халупе, в которую превратился дом деда, и ждали выплаты подъёмных, а потом ещё два года, пока строили рядом новый дом. За восемь лет там вместо избушки был отстроен большой тёплый дом со всеми удобствами, гаражом на две машины, высажен большой сад, поставлены баня, беседка, сарай для хранения садового инвентаря и строительного инструмента, детская площадка и многое другое.

Как только вставал вопрос о документах, от родственников слышалось: «свои люди», «да не выкинем же мы вас на улицу», «да дом и так ваш, обещали же, а мы слово держим», а документы так и не были оформлены. И тут у одной из наследниц сын собрался жениться, естественно, понадобились деньги, вот она и вспомнила, что есть дом, который можно продать. Подсуетившись, проконсультировавшись с адвокатом, обратившись в суд, она получила разрешение на вселение, принесла это постановление риелтору, оценила дом и теперь требует денег в размере ¼ от оценочной суммы за данный дом, которая составляет порядка полутора миллионов, вместо 200 тысяч, которые она могла получить, если бы дом продали сразу. Куда же кануло обещание отдать дом тому, кто будет в нём жить? Где битьё в грудь со словами «свои же люди, не обидим»? А самое главное - несмотря на то, что в суде со стороны сестры и её мужа были предоставлены чеки на покупку стройматериалов и договоры с подрядчиками на строительство и отделку, доказать ничего не удалось. Тётка утверждает, что она тоже спонсировала строительство, деньги отдавала наличкой, а так как племянница с мужем жили в этом доме, то и подписывали всё они сами, мол, так было проще.

Сейчас мои родители и сестра с мужем взяли кредиты на большую сумму, чтобы выкупить часть дома по оценочной стоимости. А задолбали меня как раз такие родственники - жадные, наглые и беспринципные, как эта тётка, потому что с таким историями я сталкиваюсь постоянно. А ещё задолбала несовершенная система правосудия, которая постановила выплатить деньги по оценочной стоимости на сегодняшний день, а не на момент вступления в наследство, поверив в наглую ложь.

Случается, когда чужие люди бывают ближе и значимее родных по крови. Да если бы только так, а то ведь зло, выпущенное подлецом-родственником поражает расчетливостью или бессмысленной своей жестокостью мишень, которой являются родные люди. Вспомнился мне один случай из рассказов родителей, как очевидцев и прямых участников события. Был у моего отца двоюродный брат, Иван. О скупости его ходили легенды, я уже писала, как меня, пятилетнюю, за работу в его саду он угостил яблоком, выбрав самое маленькое, оговорив, что я мало трудилась, отвлекалась на игру с его трехлетним сыном. Он ещё был завистлив, а в целом, представлял собой низкого, ничтожного человека.

Заболела моя молодая мама, сельский фельдшер предположил аппендицит, нужна была срочная консультация врача- специалиста.

Время было давнее, автомобили в деревне были, но не было ещё дорог, а стояла зима. Основным видом транспорта в те годы были лошади. Отец отправился с запиской фельдшера к брату Ивану за лошадью, тот был бригадиром и давал распоряжения. Лошадей, как главную тягловую силу, колхоз держал в большом количестве, я помню за речкой большую конюшню,коней, пасущихся на лугу. Иван распорядился запрячь норовистую, своевольную лошадь, объясняя, что остальные будут нужны для колхозных работ. Отец просил другую, что может быть важнее человеческой жизни, но бригадир не уступал, а спорить было некогда. Уложил в сани стонущую маму и взмахнув кнутом, погнал лошадь.Однако, быстрой езды не получилось, конь внезапно останавливался, крутил головой и взбрыкивал. Скорее всего, исход дела был бы трагическим, но, на счастье, в направлении города тоже двигалась повозка, лошадка бодро бежала по санному следу. Незнакомый возница остановился и узнав, в чем дело, посадил маму в cвои сани, быстро скрылся из виду. Отец подъехал к больнице нескоро, маму уже прооперировали, удалив аппендикс, наполненный гноем, а хирург укорил отца за позднее обращение, еще бы несколько минут и гной разлился в брюшине.Мама поправилась, а отец тогда, с такими же приключениями вернувшись в село уже затемно, мимо дома направился к Ивану, долго стучал, но его не впустили. Разговор состоялся позже, но в тот вечер двоюродный братец был бы просто избит и он это понял, не открыв дверь. Отец позже сожалел, что не спросил имя попутчика, маминого спасителя, не до того тогда было. В тридцать пять лет Иван заболел, онкология, уже совсем слабым послал детей за мамой и попросил у неё прощения. Отец же его не простил, в день похорон менял крышу дома и не пожелал спуститься вниз, чтобы проводить братца в последний путь. Родной же брат Ивана был совсем другим человеком, с отцом у них были дружеские отношения.

Родни у нас было много, отец с матерью всегда всех радушно принимали, пусть даже иные и были, что называется, «седьмая вода на киселе». Потому на праздники и разные торжества собиралась в доме целая ватага из малознакомых мне людей, которые пили и ели во славу добрых хозяев. В подпитии они были не прочь излить чувства, поговорить по душам, дать мудрый совет или наставление. И уж очень обижались, когда ты не проявлял к ним должных родственных чувств... По-настоящему, до определённого момента, я был привязан лишь к самым близким, среди которых были мои дядя и тетя по отцовской линии. Жили они не близко, приезжали редко, мы к ним не ездили, потому что хозяйство оставить не на кого. Люди они были тихие и спокойные, вежливые. Сын их старше меня лет на пять, Егор, тоже мне нравился: спокойный, даже тихий, больше любил один посидеть, книгу почитать, чем со всеми.

Не знаю, почему так происходит, но именно с хорошими людьми чаще и случаются беды. Отец с матерью подумали, поговорили между собой, и решили меня отправить в гости к ним, чуть ли не на все каникулы. Меня спросить не посчитали нужным, ну да что уж тут, как можно было обижаться на родителей, тем более, что я и сам не был против. Сделали все быстро, на следующий день родители провожали меня на поезд. От отца - строгие инструкции, как вести себя в поезде и в чужом доме, от матери - обстоятельные указания, что и в какой очередности мне стоит из продуктов съесть, чтобы не испортилось в дороге. И ещё:

Смотри, дядю с тётей не утомляй, не балуйся. Чтобы не краснела за тебя, понял? Им и так сейчас тяжело, Егорки же не стало... Подумали с отцом, что с тобой веселее будет, отвлечься им нужно. И про то, как умер сын, не спрашивай ничего, если сами рассказать не захотят.

Новость эта, конечно, меня потрясла. Я хоть и знал уже в общих чертах, что есть смерть, но так близко с ней ещё не сталкивался. Одно дело, когда в пасмурный день ты замечаешь траурную процессию и катафалк, понимая, что хоронят человека (два слова эти образуют страшное словосочетание, если вдуматься); другое, когда приходит осознание того, что хоронят человека, которого знал ты, говорил с ним, смеялся вместе с ним, прикасался к нему. И теперь его нет, в один момент просто не стало, будто никогда и не было вовсе. Ну, да теперь не об этом.

На рассвете я сошёл на небольшом сельском полустанке, где меня встретил дядя. Поздоровавшись по-мужски, без лишних сантиментов, мы сели в его грузовик и поехали по просёлочной дороге. Дядя Вова, его так звали, внешне никак не показывал, что у них траур. На вид он был в обычном расположении духа; таким, каким я привык его видеть. Под тарахтение мотора он задавал вопросы, всё больше о том, что нового в семье, в деревне и прочее в таком духе. Причину моего приезда мы не затрагивали, делая вид, что ничего и не случилось вовсе. Оставшийся отрезок пути проехали молча, каждый в своих мыслях. Думаю, нужно было занять его разговором, отвлечь, но мне это не удалось, - даже на встречные вопросы дядя Вова отвечал неохотно.

Устроившись на сидении поудобнее, я через мутное стекло грузовика разглядывал местные пейзажи. Ничего интересного и необычного мне увидеть не удавалось, и скоро я задремал. Когда же проснулся, мы стояли посреди дороги. Дядя сидел за рулем и смотрел через открытое окно куда-то вдаль. В направлении его взгляда мне удалось увидеть только небольшое озеро, островками заросшее камышом и высокими тростниками; над водой ещё клубился утренний туман, а роса на траве серебрилась в лучах восходящего солнца.

Что там? - поинтересовался я.

Дядя вздрогнул от неожиданности, завёл машину и ответил:

Да показалось, что косулю увидел. Не бывает их тут, вот и остановился проверить.

Звук работы двигателя грузовой машины невозможно не услышать, и тётя уже стояла у калитки, едва мотор был заглушен. Она была одета в простое деревенское платье летних цветов и белую косынку. Конечно, я сразу очутился в её объятиях. Прошлый раз они приезжали к нам около года назад, вместе с Егором. Не обошлось без восклицаний и удивлений, как же я вырос и возмужал. Может быть, так и было.

Когда вошли в дом, тётя Надя сразу засуетилась, сказала, что ей нужно закончить мытьё полов. Действительно, по полу, то тут, то там, была разлита вода, только мутно-зеленоватая какая-то, грязная, где-то целыми лужами. Также внимание привлекли занавешенные простынями зеркала. Что это означает, я узнал позже. Чтобы не мешать мыть полы, мы с дядей вышли во двор.

Солнце поднималось выше и приятно грело лицо; поднялся лёгкий ветерок. Дядя Вова устроил мне целую экскурсию по огороду, роль музейных экспонатов выполняли грядки с растениями и овощами, он с видом бывалого экскурсовода-агронома рассказывал мне о полезных свойствах того или иного «экспоната», о культуре его выращивания, о том, что у каждого из них свой характер. Я, в свою очередь, внимал его рассказам с видом рвущегося к знаниям студента-ботаника. Но было действительно интересно, в какой-то степени.

Двое суток в пути не прошли даром, для восстановления сил требовалось хорошенько отдохнуть. Первым, что я увидел, проснувшись около двенадцати часов дня, стала фотография Егора на тумбе, заключенная в рамку. От беззаботного выражения ясных голубых глаз стало не по себе. Резким движением я поднялся с кровати и покинул комнату. Оказалось, я остался один. Когда осматривал дом на предмет интересных вещей или чего-то, способного помочь скоротать время одиночества, то и дело натыкался на фотографии Егора.

Дядя с тётей пришли под вечер, точнее, приехали, об их появлении возвестил шум грузовика. Они ездили по делам в районный центр, привезли продукты, какие-то таблетки. Похлопотав на кухне, тётя Надя накрыла на стол. Сели мы на летней кухне, когда солнце начало медленно опускаться за горизонт. Комары целыми полчищами пищали над нами, предпочитая лакомиться исключительно моей кровью, абсолютно игнорируя хозяев дома. Данный факт заставлял меня по-детски возмущаться такой несправедливой избирательности, что, кажется, веселило и дядю, и тётю. Скоро управившись с лёгким ужином, мы молча сидели и наблюдали, как остатки солнечного света растекаются по темнеющему небу, приобретая кроваво-красные оттенки. Или только я был увлечён этим процессом, а они думали о своих, далеких от меланхоличного созерцания, материях. Пожалуй, так и было. Внезапно тётя заговорила, не меняя направление взгляда, сухо и монотонно:

Ты чай-то допей, из-за стола не вставай, пока чашка пустой не будет...

Сидели мы к близко к забору, где тропинка была уличная. Послышался близкий звук шагов, несколько человек шли. Неожиданно для меня тётя заверещала:

Егорки-то нет нашего больше... Вот так вот раз, и нету... Как жить дальше, не знаю. Береги родителей, не огорчай, в...

Договорить она не успела, ком мгновенно подступил к горлу, из глаз брызнули слёзы. Рыдание, больше похожее на вой, прекратил дядя Вова, - он быстро увёл содрогающуюся супругу, попутно попросив прощения и пожелав мне спокойной ночи.

Мне и самому хотелось плакать, от увиденной истерики меня буквально трясло. Неудивительно, с детства был впечатлителен. Побродив по двору, я сумел успокоиться. И всё же волновала мысль о том, что произошло, по какой причине погиб Егор. От внезапной болезни, либо же несчастный случай? Странно как-то это всё, думал я. Скоро на улице похолодало, да и спать пора было, пошёл в дом. Постелил себе постель, выключил свет. Довольно скоро я заснул, удобно устроившись в мягкой и прохладной постели.

Мне снилась вода, тёмная, даже чёрная, много воды. Она была абсолютно неподвижна, спокойна. Ни малейшей ряби не было на её поверхности, ветер будто бы обходил воду стороной. Изредка гигантские облака, напоминавшие формой уродливых великанов, освобождали ночное небо, и на какое-то время на озеро сходил лунный свет, ещё более усиливая страшную красоту этого места. Я находился здесь как невольный наблюдатель, откуда-то сверху, со стороны. Вдруг мне удалось различить два силуэта на воде, это люди, они плавали вдвоём. Кажется, это были молодые парень и девушка. Им явно было весело, они барахтались, дурачились. Парень обнимал девушку, она в шутку пыталась вырваться. Брызги разлетались на несколько метров от них, холодные капли касались моего лица. Всё сильнее и сильнее, моё лицо стало полностью мокрым, вода стекала вниз по телу, ледяная вода обжигала холодом тёплую кожу. Чувство тревоги нарастало, надо было проснуться, - тщетно. Затем я почувствовал прикосновение ледяных рук в перчатках, они будто обвили мою шею, всё крепче сжимаясь кольцом. Усилием воли мне удалось вырваться из этого дурного сна, на выдохе я подскочил на кровати. Жадно глотал воздух, сердце бешено билось, отдавая пульсацией в висках. Ужасный сон.

Волосы были мокрыми насквозь, постель тоже. Едва я коснулся босой ногой пола, как почувствовал, что наступил в лужу из воды. Почему тут столько воды? Включив комнатную лампу, я отправился на поиски половой тряпки. Быстро собрав воду с полов, я поменял постель, вытерся полотенцем. Пытаясь найти рациональное объяснение феномену, исследовал каждую щель на потолке, каждое отверстие, - откуда-то эта вода натекла! Очевидно, прорвало трубу или что-то ещё. На улице и намёка на дождь не было. И вода сама была смешана с какой-то грязью, напоминающей то ли тину, то ли содержимое забившейся водопроводной трубы. Странно, нужно рассказать дяде, если он не спит. Как вовремя послышались чьи-то шаркающие шаги! Я вышел из своей комнаты, пошёл навстречу шуму и действительно, это оказался дядя Вова. Он стоял у открытого кухонного шкафчика и что-то жадно пил из гранёного стакана.

Чего не спишь? И почему такой мокрый? - опередил меня дядя, застыв со стаканом в руке.

Да сон приснился дурной. И, кажется, где-то трубу прорвало, у меня в комнате почти потоп был, сейчас вроде вытер, больше не течёт, - отвечаю.

Ну, может быть, кто его знает. Воду перекрою, а утром разберёмся. Ложись спать, - скомандовал он, остервенело выплеснув в себя оставшееся содержимое стакана и зашагав прочь.

Нечасто мне приходилось видеть дядю в таком состоянии: всегда крайне вежливый и обходительный, сейчас он произвёл эффект прямо противоположный. Следуя его примеру, я вернулся в постель.

Едва голова моя коснулась подушки, я заснул. С первых мгновений осознал, что вернулся на то же место, откуда удалось вырваться. Всё та же ночь на озере, движущиеся по небу облака с необычайной скоростью, время от времени доносящийся до воды лунный свет, тишина, нарушаемая шумом с озера, в котором по-прежнему находятся те двое. Постепенно остальные декорации отошли на задний план, я мог всё отчетливее рассмотреть молодую пару. Внезапно ощутил холод во всём теле, будто бы и я вошёл в воду. Визги девушки, шум от их возни становились всё объёмней, я снова ощущал капли озёрной воды на коже. Уже мог разглядеть лица. Меня начало трясти от холода и испуга, ведь парень - это не кто иной, как Егор. Здесь он улыбается, видны ряды белых ровных зубов. Но что они делали, нет, это была не игра! Егор топил девушку, оскалившись, как помешанный, хватал её голову, окунал в воду, держал всё дольше и дольше. Всё это под истерическое гоготанье Егора. Бедняжка пыталась вырваться, но он явно был сильнее. В один миг я оказался между ними, лицом к лицу с этой девушкой. Бледные черты красивого, утончённого лица изуродовал ужас, она жадно ловила воздух маленьким округлым ртом. Как ни старался я усилием воли покинуть этот сон, ничего не получалось. Тут исчез Егор, исчезло всё, затихли звуки, сменившись нарастающим гудением, от которого закладывало уши. Такое слышится, когда окунаешься в воду с головой, задерживая дыхание. Время будто замедлило свой темп, каждое движение казалось растянутым на минуты. Видел я только ту девушку, ничего более, она стояла напротив меня в воде. С точностью до малейшей морщинки я наблюдал изменения в её лице. Бледная тональность белого от ужаса лица постепенно сменилась на серый оттенок, по лицу пошли розовато-фиолетовые трупные пятна, кожа сморщилась, стала похожа на гусиную, глаза выкатились из орбит, стали зеленоватыми, с застывшим в них диким ужасом погибающей жизни... Я видел перед собой утопленницу, она медленно протягивала ко мне сморщенные ладони, кожа на которых распухла и была похожа на перчатки...

Каким-то чудом мне снова удалось вырваться из цепей этого ужаса, однако то, что я увидел, проснувшись, было не менее пугающим...

Что вы делаете?! - вскрикнул я.

В комнате горело несколько свечей, тётя стояла у кровати и исступленно что-то бормотала себе под нос.

Дядя сидел на кровати, раскачиваясь вперёд-назад, как маятник. Увидев меня, он ещё больше оживился. Лихорадочно потёр руки и произнёс:

А, проснулся. Наконец-то! Уже познакомились? Как тебе, нравится? Ха-ха-ха, она красавица, верно? Мы ей тебя, а Егорку она нам вернёт! Она приходила, каждую ночь приходит! Ведь кровь-то одна в вас течёт. Уж больно засиделся там с ней, домой пора!

Совершенно растерявшись, я переводил взгляд то на одного, то на другого, пытаясь уловить сдерживаемый смешок, они же шутят! Но с каждой секундой вера в неудачную и странную шутку всё слабела. Никогда прежде не видел и не представлял, что люди могут быть такими, тем более те, кого ты, как казалось, знал. Чувства и ощущения мои были несколько странными, я не мог сфокусироваться на каком-либо осязаемом предмете, голова была полна абстрактными образами, всё гудело. С каждым их словом я всё более утрачивал связь с реальностью, комната закружилась, словно в калейдоскопе. Последнее, что я помню, это грубые незнакомые голоса, шум, возню. Дальше - полоса онемения и отсутствия внятного восприятия и себя, и всего, что есть вокруг.

Очнулся я на больничной койке в местном стационаре. Оказалось, что мне подсыпали некое вещество в чай, воздействующее на нервную систему, парализующее волю и одновременно усиливающее эмоциональную восприимчивость. Может быть, не совсем верно описал его действие, но врачи говорили что-то в этом духе. Скорее всего, мне рассказывали дядя с тётей что-то, пока я спал, что под действием вещества мой мозг превратил в мучивший меня кошмар.

Спасли меня по чистой случайности, увидел кто-то из местных, как те двое волокли меня, лишенного чувств, к озеру. Что касается того, что же произошло с Егором. Как мне рассказали, он был не совсем здоровым человеком, с детства любил над животными издеваться, вёл себя странно, на человека ни с того ни с сего мог напасть, бормоча при этом какую-то чушь. Хоть и не всегда это было заметно, но периодами проявлялось. Последнее время особенно часто. А я в нём этого и не замечал даже. Но и видел-то я его несколько раз в жизни. Так вот, купались молодые девушки ночью в озере, забава у них, что ли, такая. Подруги уже на берегу сидели, а одна из них задержалась. Егор тоже по ночам бродить любил, подплыл к ней незаметно, чёрт его знает, может, луна на него так подействовала или ещё что. Подруги видели, как он топил её, но помочь то ли не успели, то ли побоялись. А девушка эта сопротивлялась отчаянно, да с собой его на дно и утащила.

Жизнь с нездоровым, но столь любимым сыном явно не могла пойти на пользу психическому здоровью обоих родителей. А эта трагедия, гибель сына, гибель девушки по его вине - это стало последней каплей, после которой они лишились рассудка. И решили в своём безумии, что получится сына вернуть, меня на него обменяв. Жаль, конечно, их.

Вот только одного не могу понять, когда я впервые вошёл в дом, потом когда просыпался, откуда появлялась эта мутная, перемешанная с тиной озёрная вода?

Новость отредактировал LjoljaBastet - 24-02-2016, 05:54